«Игумен земли Русской» (16+)

Преподобный Сергий – знаковой фигуры в истории нашей страны. Его жизнь стала примером безупречного нравственного подвига. Не случайно историк В.О. Ключевский считал Сергия Радонежского «воспитателем русского народного духа». Заслуги преподобного перед Отечеством не сводятся только к его церковной деятельности, он также участвовал в примирении русских князей и благословлял воинов, идущих на Куликовскую битву.

Из тьмы веков ты восставала
И становилась все сильней.
Святая Русь — твоё начало,
И преподобный Сергий в ней.
С. Никулин

Сергий Радонежский (в миру Варфоломей) был вторым сыном в семье ростовского боярина. Точная дата его рождения неизвестна и современными историками условно принято считать ею 3 мая 1314. В первой половине XIV в. семья вынуждена была переехать в город Радонеж, где, похоронив родителей, Варфоломей основал среди радонежского бора на холме Маковец пустынь и принял там постриг под именем Сергий. В 1345 г. пустынь оформилась в Троице-Сергиев монастырь. Авторитет игумена на Руси был настолько высок, что к нему прислушивались удельные князья. Сергий Радонежский смог добиться от них признания власти московского князя Дмитрия Ивановича (Донского). Отправляясь на битву с татарами, Дмитрий Донской приехал к Сергию за благословением и, получив его, выиграл битву.

Сергий Радонежский скончался 25 сентября 1389 года. Через 30 лет были обретены его нетленные мощи, а в 1452 г. он был причислен к лику святых. В 1978 г. Русской Православной церковью учреждены орден и медаль преподобного Сергия Радонежского с выгравированным девизом «Смирением возвышаемый».

Борисов, Н. С. Сергий Радонежский / Николай Борисов. — Москва : Молодая гвардия, 2006. – 296, [2] с., [16] л. ил. ; 21 см. — (Жизнь замечательных людей. Вып. 1226 (1026)). — Библиогр.: с. 291-297

Впервые в серии «Жизнь замечательных людей» выходит жизнеописание одного из величайших русских святых – преподобного Сергия, Радонежского чудотворца. «Игуменом земли Русской» называли его еще при жизни. Но жизнь Сергия отнюдь не замыкалась в стенах созданного им Троицкого монастыря; его по праву считают крупным политическим деятелем эпохи Куликовской битвы. Так что же это был за человек? Какую роль сыграл он в истории России? Каковы были его нравственные идеалы и политические взгляды? Как складывались его отношения с «сильными мира сего»?

Автор книги, известный историк Николай Сергеевич Борисов, на основании многолетнего и скрупулезного исследования всех сохранившихся источников, восстанавливает подлинную, а не легендарную биографию нашего великого соотечественника.

Борисов, Н. С. Церковные деятели средневековой Руси XIII-VII вв. — Москва: МГУ, 1988. — 200 с.

«Церковные деятели средневековой Руси XIII-XVII вв.» Борисова – хороший пример истории, данной через жизнь людей, по сути – галерея портретов – митрополитов Петра, Феогноста и Алексея, игуменов Сергия Радонежского, Федора Симоновского, Иосифа Волоцкого, патриархов Иова и Никона. Борисов пересмотрел некоторые традиционные оценки церковных деятелей средневековой Руси, дал яркие характеристики их политических взглядов и личных качеств.

Борисов пишет о задаче «Церковных деятелей средневековой Руси»: «Деятели средневековой русской церкви как живые люди, как личности нам почти неизвестны. Давая им оценку, издавна принято пользоваться стереотипами. […] Церковные деятели, о которых рассказывается в книге, были очень разными по своим политическим взглядам и складу характера людьми. Однако вглядываясь в каждого из них, можно заметить одну за­кономерность. Почти всегда наши герои оказываются не такими, какими их принято изображать. Те, кого принято считать «крестными отцами» Московского государства, в действительности отнюдь не были таковыми; те, кого клерикальная традиция рисует кроткими и смиренными, в жизни полны были гнева и страстей.

Становится очевидным и другое: среди тех, кого мы не замечали или не хотели замечать, есть люди самой высокой пробы, имена которых могут служить светлыми маяками русского средневековья».

Жизнь и житие Сергия Радонежского: ист. лит. / Составитель, послесловие и комментарии В. В. Колесова. — Москва : Совет. Россия, 1991. — 368 с. : ил.

Духовный символ единения Руси после Куликовской битвы 1380 года, Сергий, как образ литературы и реальная личность, часто привлекал к себе художников слова. В книге публикуется оригинальный текст Жития Сергия Радонежского, написанного сподвижником Андрея Рублева Епифанием Премудрым, а также дополнения из других средневековых сочинений. Далее помещены «Историческая выпись» Екатерины II и переложения Жития, в разное время созданные Е. Голубинским, В. Ключевским, Б. Зайцевым, Г. Федотовым. Завершают книгу размышления русских философов П. Флоренского, С. Булгакова, В. Соловьева о России, о ее нравственных идеалах, о роли преподобного Сергия в истории ее духовной жизни и государственности.

Издание иллюстрировано миниатюрами из лицевой рукописи Жития и изображениями древнерусской иконописи.

Электронный вариант «Житие и чудеса Преподобного Сергия, Игумена Радонежского, записанные преподобным Епифанием Премудрым,иеромонахом Пахомием Логофетом и старцем Симоном Азарьиным».

Рыжов, К. В. Сто великих россиян / К. В. Рыжов. — Москва : Вече, 2006. — 655 с. : ил. — (100 великих)

В книге «100 великих россиян» собраны жизнеописания самых выдающихся сынов русской земли – от князя Олега и Ивана Калиты до Георгия Жукова и Михаила Булгакова.

Одна из глав книги называется «Сергий Радонежский – Серафим Саровский» и рассказывает о двух великих святителях.

Сергий Радонежский родился 700 лет назад. Его спокойная чистая и святая жизнь наполнила собой почти столетие. Входя в него скромным мальчиком Варфоломеем, он ушел одной из величайших слав России. Как святой Сергий одинаково велик для всякого. Подвиг его всечеловечен.

Скрынников, Р. Г. Митрополит Алексий и Сергий Радонежский. — Москва: Знание, 1990. — 64 с. — (Новое в жизни, науке, технике. Сер. «Атеизм и религия: история, современность»; №6)

В центре исторического повествования деятельность митрополита Алексия и Сергия Радонежского – двух крупнейших иерархов той эпохи. Тщательно анализируя исторические источники, исследователь четко отделяет легенды от строго доказанных фактов из биографий названных деятелей.

В годы татарской войны на Руси произошла церковная смута. Дмитрий Иванович своей властью поставил во главе церкви некоего Митяя, преданного ему хранителя княжеской печати. Но высшие иерархи церкви воспротивились его выбору. Посланный в Константинополь на поставление Митяй был, по-видимому, отравлен, а у Руси оказалось сразу два митрополита грек — Киприан и Пимен. Киприан пытался пробраться в Москву из Литвы, но был с позором выслан обратно, за что предал князя Дмитрия анафеме. На поле Куликово Дмитрий явился «проклятым князем». Духовным отцом Куликовской битвы считают знаменитого московского подвижника инока Сергия Радонежского.

ОБРАЗ СЕРГИЯ РАДОНЕЖСКОГО

В ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ЛИТЕРАТУРЕ

Балашов, Д. Похвала Сергию : роман / Дмитрий Балашов // Роман-газета. — 1993. — №3.

Ростовчанин Варфоломей Криллович, в монашестве Сергий, оказался волею судеб центральной фигурой того мощного духовного движения, которое привело Владимирскую Русь на Куликово поле и создало новое государство, Русь Московскую, на развалинах разорванной, захваченной татарами и Литвой, давно померкшей золотой Киевской Руси.

И, оглядываясь теперь на то, чем мы были и как и когда появились на свет, неизбежно является взору сперва – весь великий и трагический XIV век, потом, как острие копья или как гребень волны – Куликово поле, и затем среди тьмочисленных лиц тогдашних деятелей высветляется, словно слепительная точка на острие копья, одно лицо, или вернее сказать, лик, один человек – Сергий Радонежский.

Балашов, Д. Святая Русь : роман / Дмитрий Балашов // Роман-газета. — 1992. — №4-5.

Главный труд Балашова – цикл романов «Государи Московские», включающий в себя книги: «Младший сын» (1975), «Великий стол» (1979), «Бремя власти» (1981), «Симеон Гордый» (1983), «Ветер времени» (1987), «Отречение» (1989), «Святая Русь» (1991-97), «Воля и власть» (2000), «Юрий» (неоконченный).

Цикл представляет собой уникальную историческую хронику-эпопею, охватывающую период русской истории с 1263 (кончина кн. Александра Невского) до 1425. Именно в «Государях Московских» впервые в художественной литературе мир русского средневековья воссоздан с непревзойдённой степенью полноты, исторической достоверности и философской насыщенности.

В книге используется разветвлённый сюжет, помимо самого князя Дмитрия (Донского) и его ближайших соратников, автор показывает нам отца Сергия (Радонежского) и простолюдина Кирилла, бывшего чернеца, их судьбы и деяния. Ближе к концу книги, все пути приводят нас к знаменитой Куликовской битве, которая, как мы знаем, возможно, является одной из самых важных для средневековой Руси и дальнейшей истории России.

Бородин, С. П. Дмитрий Донской: роман / С. П. Бородин. — Иркутск : Восточно-Сибирское кн. изд-во, 1993. — 368 с. — (История России в романах).

Один из лучших романов Сергея Петровича Бородина посвящен выдающейся вехе нашего Отечества – началу открытой борьбы русского народа с татаро-монголами, становлению русского государства, собиранию сил вокруг Московского княжества, центра будущей многонациональной России. Одна из отличительных черт данного произведения, стилизованный под старорусский, язык повествования и, в особенности, язык диалогов героев. Этот бесхитростный приём помогает автору создать эффект более полного и глубокого погружения читателя в исторический контекст происходящего.

«Вышли на открытое место. И увидели: в небе металась темная стая. Высоко-высоко парил вырвавшийся у охоты сокол. Пока охотники яствовали, сокол, видно, обидел скворца, и теперь десятки, тьмы скворцов кинулись на него, и сокол тщетно от них отбивался. Вниз, крутясь, летели соколиные перья. Маленькие птицы ощипывали в небе могучего хищника; кидались на его крылья, на темя. Свист и сверест стоял в небе, доколе сокол не покатился с высот в лес; скворцы ринулись за ним.

Владимир гневно обернулся:

– Что ж сокольничий смотрел? Кто упустил сокола?

– Постой, Владимир Ондреич, – остановил Боброк. – Это нам небесное знамение. Сильна Орда, с Батыевых лет она бьет нас поодиночке. А вместе, стаей, не уподобимся ли мы пернатому воинству? Найдется ли тогда сила, супротивная нам? Вот к чему сие знамение! И стоит оно дороже всех наших соколов.

– Народ единомыслен в сем, – ответил Дмитрий. – Одни лишь князья мутят и усобятся. Усовестить их словом тщится игумен Сергий, но усовестить их мечом – дело наше. И доколе хватит дыхания моего, не выпущу меча…».

За землю русскую. Век XIII / Сост., предисл., коммент. Н. С. Борисова ; рец. А. П. Новосельцев ; худож. А. Антонов. — Москва : Мол. гвардия, 1983. — 525 с. : ил. — (История Отечества в романах, повестях, документах).

«За Землю Русскую» – сборник, посвященный героической борьбе народов нашей страны с иноземными захватчиками в XIII веке. Прошло много лет со дня Куликовской битвы – великого события русской истории, начала освобождения от монголо-татарского ига. В сборник Куликовского цикла вошли четыре памятника древнерусской письменности: «Слово о погибели Русской земли», «Повесть о разорении Рязани Батыем», «Сказание о Мамаевом побоище», «Задонщина».

В первых двух повестях рассказывается о монголо-татарском нашествии на Русь, о разрушении городов, гибели и угоне в плен населения, о запустении Руси.

В следующих произведениях повествуется о ее возрождении и о призыве великого московского князя Дмитрия Ивановича к русским князьям объединиться на битву, о радонежском чудотворце. Сергий предсказал Дмитрию Донскому победу над татарами на Куликовом поле, вдохновил и поддержал князя в минуты сомнений и колебаний. Не раз Сергий брал в руки посох и шел в Ростов, Нижний Новгород, Рязань с миссией посла и миротворца.

Зайцев, Б. К. Преподобный Сергий Радонежский: рассказы, повесть / Б. К. Зайцев. — Москва : Современник, 1991. — 126 с.

В сборник прозы виднейшего представителя русского литературного зарубежья Бориса Константиновича Зайцева вошла житийная повесть «Преподобный Сергий Радонежский» – жизнеописание одного их самых почитаемых на Руси святых.

«…Сергий благоуханнейшее дитя Севера. Прохлада, выдержка и кроткое спокойствие, гармония негромких слов и святых дел создали единственный образ русского святого. Сергий глубочайше русский, глубочайше православный. В нем есть смолистость севера России, чистый, крепкий и здоровый ее тип. Если считать – а это очень принято, – что «русское» гримаса, истерия и юродство, «достоевщина», то Сергий – явное опровержение. В народе, якобы лишь призванном к «ниспровержениям» и разинской разнузданности, к моральному кликушеству и эпилепсии, Сергий как раз пример, любимейший самим народом, – ясности, света прозрачного и ровного…».

Крупин, В. Н. Русские святые / В. Н. Крупин. — Москва : Росмэн, 2002. — 319 с.

Важность рассказа о русских святых очевидна: Россия находится на очередном историческом переломе. Рассказ о святых, о русских монастырях и пустынях сопровождается иконографическими иллюстрациями и фотографиями.

Преподобные и старцы, равноапостольные и страстотерпцы, канонизированные Русской Православной церковью, сплачивали русский народ. Пример их подвига смирения, выдержки и мужества вселял в русского человека веру в то, что свобода будет обретена, а на земле Русской наступит процветание.

Еще при жизни, Сергий почитался величайшим из пророков. Дар пророчества дается избранным – праведникам и святым, достигшим больших высот в духовной жизни. Сергий стал истинно народным святым. Еще при жизни шли к нему бояре и мужики, военачальники и простые бабы, богатые и бедные. Великий старец принимал всех, каждому давал утешение и всякого просящего наставлял.

Шмелев, И. Куликово поле: рассказ // Слово. — 1990. — № 1. — С. 74-79; № 2. — С. 58-64

«Куликово поле» – это рассказ о чудесном явлении в Советской России святого преподобного Сергия Радонежского, ободряющего и укрепляющего оставшихся там христиан.

С героями рассказа происходят мистические события, которые подтверждают идею И. Шмелева об исторической избранности русского народа. Православный народ, как пишет Шмелев, не может расстаться с верой в правду «почти фи-зи-чес-ки». Мистические события символизируют высшее указание, перст Божий…

Василию Сухову, лесному объездчику при купцах и при советской власти, человеку, испытавшему и личное горе (одного сына убили на войне, другого «комитет бедноты замотал за горячее слово»), и народное, соборное («все погибло, и ни за что»), является на Куликовом поле сам преподобный Сергий Радонежский, с которым он передает старинный медный крест, знамение спасения, его господам Средневым в Сергиев Посад. Герои рассказа – «бывшие» (бывший следователь, бывший профессор, бывший ученик В. О. Ключевского). И верующая в Божий промысел дочь профессора Среднева Оля, и материалист профессор Среднев, и маловер рассказчик, следователь, вынуждены поверить в то, что явившийся в Сергиев Посад посланник – сам преподобный Сергий Радонежский.
Внутреннее преображение героев раскрывает философскую тему всего творчества И. Шмелева – бессмертия и душевного покоя как данного Богом счастья.

Повесть написана Шмелёвым в последний период творчества – в 1937-1947 гг. и лишь недавно была издана в России.

ОБРАЗ ПРЕПОДОБНОГО СЕРГИЯ

НА СТРАНИЦАХ ПЕРИОДИЧЕСКИХ ИЗДАНИЙ

Атрощенко, О. «Раскалённый убор православия» : преподобный Сергий Радонежский и тема святости в живописи Михаила Нестерова / О. Атрощенко // Родина. — 2014. — № 5. — С. 98-103 : цв. ил.

Борисов, Н. Византийский финал : Сергий Радонежский и церковно-политическая борьба в эпоху Куликовской битвы / Н. Борисов // Родина. — 2014. — № 5. — С. 33-41 : цв.ил.

Борисов, Н. Эпоха преподобного Сергия / Н. Борисов // Родина. — 2014. — № 5. — С. 4-8.

Виноградов, Л. По заветам преподобного Сергия / Л. Виноградов // История (первое сентября). — 2014. — № 3. — С. 20-24.

Гриц, А. «…Церковь создана бысть камена» : русское зодчество в эпоху Сергия Радонежского / А. Гриц // Родина. — 2014. — № 5. — С. 86-88 : цв. ил.

Данилевский, И. Как Сергий Радонежский стал героем Куликовской битвы / И. Данилевский // Родина. — 2014. — № 5. — С. 11-15 : цв. ил.

Духанина, А. Житие и почитание Сергия Радонежского / А. Духанина // Родина. — 2014. -№ 5. — С. 69-71.

Житие преподобного Сергия, игумена Радонежского // Уроки литературы. — 2009. — № 11. — С. 10-15.

Карнизова, Н. Игумен земли Русской : к 700-летию со дня рождения Сергия Радонежского / Н. Карнизова // История (первое сентября). — 2014. — № 3. — С. 26-33.

Кузьмин, А. Судьба прижизненная и посмертная: участь родственников преподобного Сергия Радонежского в ХIV-XIV веках / А. Кузьмин // Родина. — 2014. — № 5. — С. 77-81 : цв. ил.

Кучкин, В. «Не зело близ града Ростова» : молодые годы ростовского боярина Варфоломея Кирилловича (Сергий Радонежский) / В. Кучкин // Родина. — 2014. — № 5. — С. 29-32 : цв. ил.

Мельник, А. «Велико утешение душам нашим приемлем и от сего зело пользуемся…» : к вопросу о начале почитания св. Сергия / А. Мельник // Родина. — 2014. — № 5. — С. 72-74.

Назаренко, А. Залог чаемого единства : «Неожиданный» Сергий: поборник Русского мира, церковник, аскет-исихаст / А. Назаренко // Родина. — 2014. — № 5. — С. 20-21.

Плотникова, О. Печальник земли русской : благословение преподобного Сергия великому князю Дмитрию Ивановичу / О. Плотникова // Родина. — 2014. — № 5. — С. 50-53 : цв. ил.

Почекаев, Р. «А поможет ти бог и Святая Троица» : почему Сергий Радонежский призывал на борьбу с Ордой? / Р. Почекаев // Родина. — 2014. — № 5. — С. 54-56 : цв. ил.

Свокс, А. «Великий общинник и подвижник» из «Иерархии света»? : преподобный Сергий в жизни и творчестве Николая Рериха / А. Свокс // Родина. — 2014. — № 5. — С. 105-108.

Селезнёв, Ю. Без правды боярской царь бога прогневит : заметки к судьбе семьи Варфоломея-Сергия / Ю. Селезнёв // Родина. — 2014. — № 5. — С. 22-28 : цв. ил.

Соколов, Р. Сила власти митрополита Алексея и «мягкая сила» игумена Сергия: две модели церковной политики / Р. Соколов // Родина. — 2014. — № 5. — С. 47-49 : цв. ил.